Поисковая работа у нас в стране до сих пор остается уделом энтузиастов
Владимир Щербаков - военный эксперт.
Розыск мест неизвестных захоронений и непогребенных останков павших воинов, до сих пор разбросанных по полям и перелескам на местах бывших боев, – наша прямая обязанность, наш долг перед теми, кто обеспечил сегодняшнюю мирную жизнь. Государство же пошло по самому простому пути – создало в составе Минобороны подразделение, которому вменили ведение таких работ, да периодически выделяет средства объединению российских поисковых отрядов.
Потому сегодня так и лежат по местам былых боев в безвестных братских могилах, в засыпанных взрывами окопах и просто под дерном десятки тысяч погибших рядовых бойцов и командиров Красной армии, до сих пор, по сути, остающихся безымянными...
...Темкинский район Смоленской области, деревня Мамуши. Типичная картина – деревенька стоит на крутом и высоком берегу реки, которую в свое время с противоположного, более низкого берега форсировали наши войска. Потери были огромные – по рассказам внуков тогдашних жителей Мамушей, занятый немцами склон был буквально усеян телами красноармейцев, а воды реки еще долго разносили их по окрестностям. Один из молодых парней вспоминал, что бабка так описывала ему те дни: «Пошла на реку, вдруг смотрю – бревна плывут. Думаю, кто ж это додумался лес сплавлять по реке. Потом пригляделась – а это наши солдатики в шинели одетые плывут».
На нынешние майские праздники поисковый отряд «Обелиск», с которым автор регулярно, как только позволяет время, начиная с 1998 года выезжает в места былых боев, работал как раз в районе этой деревни. На берегу реки, у самого брода, которым постоянно пользуются местные жители и приезжие дачники, нашли останки 16 человек – во главе со старшим лейтенантом. Они так и лежали в своих ячейках в полном снаряжении – оружия только не было. Нашли просто – подсказал здешний мужик: копая в поисках железа, которое здесь ищут для сдачи на металлолом, или же чего-нибудь «ценного», он нашел кости. Хорошо мы ему под руку подвернулись – а так бы еще неизвестно, сколько пришлось бы лежать нашим защитникам в земле. Причем один боец находился вообще прямо в колее – на дороге, ведущей к этому броду, и по нему едва ли не ежедневно проезжали на машинах и тракторах. А ведь до ближайшего дома было метров 150 или 200!
Равнодушие. Никому нет дела: селяне заняты простым выживанием – экономят каждую копейку, и им просто не хватает ни сил, ни времени на поиск останков, а зачастившие сюда зажиточные москвичи, скупающие себе дома в окрестных деревнях, вообще на все это плевать, извините, хотели. Одно такое «мурло», приняв на грудь в честь праздника определенную дозу спиртного, решило покатать на мини-вездеходе по склону своего отпрыска. Доехав до нас, а мы в это время «добирали» останки бойцов, и глядя на раскопанную землю, с ухмылкой заявило: «О! Тут прямо как свиньи покопались!» Так и захотелось, прости Господи, дать ему лопатой промеж глаз. И это далеко не единичный случай такого хамского отношения к поисковой работе и памяти погибших вообще.
Тот же Темкинский район, но уже другая деревня – Замыцкое. Хотя ситуация весьма похожа: высокий и крутой берег, на котором немцы организовали сильную оборону, и противоположный низенький открытый бережок, с которого в атаку шли наши пехота и танки. Напротив брода – ранее здесь был мост – огромное неухоженное поле. Это все, что осталось от некогда большой и богатой деревни Березки. Война просто стерла ее с лица земли – здесь на помощь погибающей армии генерала Ефремова и пытались прорваться наши части. Безуспешно...
Справа от этого поля, на котором пахать уже даже и не пытаются – настолько оно нашпиговано военным железом и неразорвавшимися боеприпасами, – красивый березово-осиновый лес, выросший за послевоенные десятилетия. Во время прорыва здесь под ураганный минометный огонь немецких батарей попала наша пехота. Мы уже несколько лет раз за разом прочесываем этот лес и постоянно находим там останки погибших – преимущественно части тел, которые, конечно, уж никак не идентифицировать. Но их надо хотя бы собрать и нормально захоронить.
Однако самим поисковикам прочесывать этот и другие леса придется еще многие годы. Необходимы масштабные, хорошо организованные и финансируемые на должном уровне работы. Нужны дополнительные средства – введите для зажиточных россиян специальный налог «на память». Например, в ФРГ все граждане кроме стандартного подоходного платят еще пятипроцентный налог «на восстановление земель бывшей Восточной Германии». Что проще – зарабатывает россиянин, например, больше 5–10 млн. долл. в год – пусть кроме 13% заплатит еще 3–5% в фонд поисковых работ. Может быть, хоть тогда дело сдвинется с мертвой точки.
http://www.ng.ru/nvo/2008-06-11/9_victory.html
